Работа для творческих людей! Студия аквагрима ищет новых сотрудников. Достойная зарплата, сменный график. Оборудованные рабочие места. Пишите в лс, все расскажем.

Здравствуйте, требуется художник для покраски дерева...

20 лет…
4 июля 1997 года из троллейбуса №10 на остановке «Библиотека имени Лермонтова» сошли двое. Ехать из спального района им пришлось очень долго, и выйти из дома по раньше, дабы не опоздать, так как дело, которое ожидало их в центре, было чрезвычайной важности.

Город неохотно просыпался и готовился прожить самую обычную пятницу. На центральных улицах ещё не успели высохнуть лужи от поливальных машин. В пёстрых клумбах всё чирикало и радовалось. Листву посаженных вдоль дороги деревьев прорезало летнее ещё невысокое солнце. Старый асфальт под ногами больше напоминал плитку шоколада с крупными лесными орехами, поэтому подниматься по крутой улице Лермонтова приходилось с некоторой осторожностью. С каждым шагом эти двое приближались к цели. По правую руку зеленел сквер с размашистыми и корявыми сучьями, на противоположной же стороне стояли прекрасные здания дореволюционной постройки. Всё это в сочетании с особенностями рельефа предавало месту ещё большую торжественность. Не стану больше интриговать нетерпеливого своего читателя и объясню всё как есть.
Ранним пятничным утром поднимались по улице Лермонтова города Пензы я и моя мама, а боялись мы опоздать на вступительные экзамены в художественное училище.
Было мне тогда всего лишь 15 лет от роду. Чуть больше недели назад я окончил среднюю школу, и дико этому радовался, справедливо считая, что наконец-то теперь смогу заниматься тем, что мне действительно интересно. Рассказ этот о том, какие эмоции меня переполняли на тот момент может показаться наивным и чересчур откровенным, но думаю, что тот кто любит свои студенческие годы, проведенные в «художке» меня поймет.
Но вернемся в ту июльскую пятницу. В одной моей руке был идеально обтянутый белоснежным ватманом планшет, в другой - сумка с карандашами, стёрками, бутербродом и чаем, а в душе… мандраж! Лишь только мы перешли на ту сторону, где высится, утопая в седых тополях училище, пахнуло сыростью и каким-то музейным духом. Пройдя несколько десятков метров вдоль стены, можно было наблюдать, как кирпичную кладку у замшелых водосточных труб, облюбовали сорняки. Они росли, и ничто им не мешало думать, что так и должно быть. А над головой у прохожих шумели столетние деревья – ровесники самого здания. К крыльцу училища стягивались абитуриенты всех мастей, кто-то (как я) с мамой, кто-то с бородатым папой, но большинство так – с тревогой и надеждой в глазах. Ступени центрального входа очень походили на лестницу буддийского монастыря, где тысячелетиями монахи протирали в камне силуэты своих ног. Дальше тяжелая и очень красивая дверь, ведущая в полумрак и … в будущее.
Нужно отметить, что училище до юбилейного ремонта и после него это не одно и тоже, совсем не одно и тоже! Поэтому-то я и решил напомнить, как всё было. Конечно, изменился запах. Исчез тот аромат, который можно почувствовать, когда открываешь книгу, напечатанную в середине прошлого века. За толстыми дубовыми дверями сразу обдаёт прохладой и сладковатым привкусом масленых красок, не зависимо от того, что творится снаружи. Тот лестничный марш, ведущий на второй этаж в Выставочный и Актовый залы, в те годы был закрыт двухстворчатыми белыми дверьми, и вошедший мог идти только влево и вправо по коридору. Нам нужно было влево, в аудиторию 2-1. Я тогда ещё не знал, что это одна из самых светлых и просторных мастерских с наполовину стеклянным потолком. Чтобы до неё добраться надо пройти всё левое крыло здания, но в этом и плюс! Повернув от лестницы, мы попали в большой холл, который на тот момент был гардеробом, на стене висела громадная картина (сейчас уже точно не вспомню какая, но скорее всего «Мордовская свадьба»), под ней же ютились два «трехкопеешных» газировочных автомата, которые я в свой жизни видел только на улице и в кино. Затем небольшой коридор, с высокими окнами и диковинно огромными подоконниками по одну сторону и тремя мастерскими по другую, заканчивался он поворотом вправо и лестницей ведущей вверх и вниз. Ступени опять же на столько стертые, что будь они скользкими вряд ли кому удалось подняться или спуститься по ним без помощи кованных перил.
На втором этаже (не без труда) мы отыскали нужную нам аудиторию. Пришли мы первые или почти первые (так часто бывает, когда руководит мама). Дверь была заперта, и появилось
время внимательно изучить всё вокруг. Начнем как раз с дверей. Их тяжесть можно было ощутить даже визуально. Дубовые, когда-то очень изящные, они с годами обросли сантиметровым слоем краски, и на сколах было видно, что за эти сто лет уж каким только цветом их не красили! Кроме того, родные врезные замки давно бездействовали и их заменили навесные почти амбарного вида. На стенах висели под стеклом рисунки и акварели пятидесятников и шестидесятников. Работы, которые потом я уже видел только по большим праздникам (перестали их вывешивать). Смотрел я на них с таким благоговением, что трудно сейчас представить степень моего уважения и восхищения. Усиливало этот эстетический восторг наличие гипсовых статуй античных мастеров, коими был заставлен весь коридор. Окна выходили во двор…
Двор был совсем другим, нежели сегодня. Выше крыши стояли стеной березы и осины. В центре него была небольшая тропинка, ведущая в котельную, а перед самым входом в неё торчала высокая стальная труба. Были там и две лавочки под каким-то кустистым деревом… Однако, изучение дворовых построек пришлось отложить так как пришёл бородатый старичок и открыл нам дверь в мастерскую (это был Борисов Борис Дмитриевич). Стоит ещё отметить, что я проучился 8 лет в художественной школе, а точнее в её отдаленном филиале, который базировался на территории подросткового клуба в одном из Арбековских ЖУ. Были там и стулья и кирпичи для подставки планшетов, и всё в таком полуразрушенном состоянии, что когда я увидел мебель в мастерской училища, не мог поверить, …что она в десять раз хуже! Тут даже встречались стулья на трех ногах … Всё шаталось, и ни на что нельзя было положиться.
Как только первый шок прошел, я утешил себя тем, что это видимо такая мебель выдается только для абитуриентов (чтоб не жалко было)…но, к сожалению, я ошибался)). Справедливости ради, хочется отметить, что кирпичи были в училище лучше – они были с красивыми клеймами..
Начался экзамен по рисунку. Расселись. Начали рисовать.
Все экзамены, коих было четыре по спец. дисциплинам и два по общеобразовательным предметам, прошли как в тумане. Почти две недели я самостоятельно ездил в город (а именно так называлась у нас в семье поездка из Арбеково в центр), постепенно избавляясь от своей «дикости» и впитывая атмосферу нового и очень важного для меня места, которое без всяких преувеличений, стало родным. И место это Пензенское художественное училище им. К. А. Савицкого.

Прием документов на вступительные экзамены до 9 августа. Обратите внимание!
Всем удачи!

меняю. свежий мед. на картину. писать в л.с

Ребята, нужен еще один художник для гравировки портретов на граните. Зарплата достойная. Опыт работы-обязательно.89061581770

Сезонная работа. Крым, Евпатория . Временные тату хной, мехенди, реализация художественной продукции. Оплата посуточно проценты от выручки, от 30000 до 50000 в месяц, предоставляется жилье у моря. График 5/2. Вакансия для девушек. Приветствуется опыт работы в сфере тату. Художницы и люди умеющие хорошо рисовать справляются с работой быстрее и зарабатывают больше остальных. Требования к сотрудникам аккуратность внимательность и лояльность к клиентам. Резюме и вопросы отправляйте в личку.

Привет, очень нужна помощь. Насколько тяжело девятиклассникам совмещать учебу и занятия в училище? И возможно ли вообще хорошо сдать ЕГЭ, чтобы впоследствии иметь высокие баллы для поступления в более профессиональные учебные заведения?Или всё-таки стоит доучиться до 11ого, чтобы после училища можно было поступить куда-то еще?